Мальчики — налево. Чем закончился гендерный эксперимент в советской школе?

65 лет назад, 18 июля 1954 года было опубликовано постановление Совета Министров СССР «О введении совместного обучения в школах Москвы, Ленинграда и других городов».

До этого в течение 11 лет мальчики и девочки в советских школах обучались раздельно. Но не во всех. Впервые о раздельном обучении в СССР задумались накануне Великой Отечественной войны, однакое нападение Германии помешало осуществлению школьной реформы.

И только в 1943 году постановлением Совнаркома раздельное обучение мальчиков и девочек было введено в Москве, Ленинграде, в столицах союзных и автономных республик и крупных промышленных центрах.

Одним из аргументов в пользу раздельного обучения стало утверждение о том, что природа детей в зависимости от половой принадлежности различна, поэтому девочек в школах необходимо готовить к будущей жизни иначе, чем мальчиков. Раздельные школы предполагалось сделать образцовыми по сравнению с обычными совместными. Государство озаботилось сделать из мальчиков «мужчин-защитников», а из девочек — «матерей-тружениц». Соответственно, в женских школах девочки стали изучать педагогику, рукоделие и стенографию, а в мужских преобладали начальная военная и физическая подготовки. Нововведение планировали осуществлять поэтапно, в 1945 году оно распространилось на 146 городов, на практике же реорганизация школьного образования охватила примерно пятую часть средних школ страны, исключая школы в маленьких городах и в сельской местности.

Каждому — своё

В Российской империи раздельное обучение практиковалось почти во всех гимназиях, прогимназиях, пансионах, реальных училищах и других средних учебных заведениях. Совместное обучение допускалось лишь в некоторых частных школах. Тогда юноши и девушки изучали разные науки и получали различные жизненные навыки. Считалось, что только мужчины могли быть государственными служащими, а девушек готовили к роли жены, матери и хозяйки. Совместное же обучение многие родители учеников считали просто-напросто неприличным. Среди обязательных предметов в женских гимназиях были домоводство, рукоделие, иностранные языки и уроки словесности. Обязательными были также гуманитарные науки и танцы. Учебные программы для юношей отличались куда большим разнообразием и обширностью. Помимо гуманитарных, они изучали и точные науки.

Советская власть ликвидировала царскую систему среднего образования и в 1918 году объявила о создании единых трудовых школ, введя совместное обучение детей. Это должно было устранить неравноправие женщин и мужчин в области образования. Слово «класс» большевиками поначалу вообще не употреблялось. Начальная школа считалась школой первой ступени, семилетка — школой второй ступени, десятилетка — школой повышенного типа. Призыв Крупской к разрушению старой школы некоторыми был воспринят буквально — на свалку истории выбрасывали не только дореволюционные учебники, но и учебные пособия и парты, вместо которых использовали сколоченные из досок столы. Кстати, единой новая школа стала называться ещё и потому, что была призвана заменить все средние учебные заведения императорской России.

Когда проблема равного доступа к школьному образованию была решена и к совместному обучению привыкли, новый секретарь ЦК ВКП(б) Щербаков поручил Наркомпросу подготовить материалы о целесообразности введения раздельного образования. Среди его преимуществ указывалось то, что природа девочек и мальчиков различна и что раздельное обучение способствует повышению уровня дисциплины. Однако вырастить «советских гимназисток и кадетов» в итоге так и не получилось. В 1952 году министр просвещения РСФСР Иван Каиров пожаловался на резкое увеличение случаев нарушения дисциплины учащимися мужских школ. Для того, чтобы как-то упорядочить поведение «одичавших» учеников, в некоторых мужских образовательных заведениях в качестве поощрения стали устраивать вечера с танцами и приглашёнными девочками из женских школ. Советская школа, как водится, никакого полового воспитания не вела, но из школьной программы по биологии в начале 1950-х годов на всякий случай убрали даже сведения о железах внутренней секреции.

М и Ж снова вместе

Если подготовка к раздельному обучению в предвоенный и военный период велась в недрах партаппарата и госструктур, то в начале 1950-х годов в стране развернулась открытая и горячая дискуссия о судьбе этой системы. В апреле 1950 года в «Литературной газете» была опубликована статья профессора Виктора Колбановского, в которой говорилось о необходимости пересмотра практики раздельного обучения в школах СССР. Высказав ряд убедительных доводов в защиту совместного обучения, он предложил заинтересованным ведомствам детально проработать эту проблему, которая напрямую затрагивала миллионы советских граждан. Только с апреля по август «Литературка» получила около тысячи писем с откликами на публикацию Колбановского. Писали люди разного возраста и разных профессий — от школьников и домохозяек до рабочих, инженеров и военнослужащих. Большинство выступало за возврат совместного обучения в школах, лишь очень небольшая часть авторов писем высказалась в пользу сохранения раздельного обучения. Многих волновало, что вместо товарищеских отношений в школах с раздельным обучением нередки случаи «мещанского отношения к дружбе» мальчиков и девочек. Комсомолка Людмила Черногубовская писала о своей сестре-восьмикласснице: С мальчиками она встречается на вечерах в школе и дома. Судит она о них, в основном, по тому, насколько хорошо они танцуют" ("Литературная газета", 1950 г., № 36). Кроме всего прочего, сменивший Сталина Хрущёв посчитал необходимым отменить раздельное обучение на том основании, что оно, по его мнению, не соответствовало задачам коммунистического воспитания молодёжи. В тот период оно сохранилось только в суворовских и нахимовских училищах.