Очередной виток противостояния России и Запада возник не случайно, и ожидать его скорого завершения не стоит, даже если Россия пойдёт на некоторые уступки, санкции с неё не снимут. К такому выводу пришёл в своей книге «Запад – Россия: тысячелетняя война» швейцарский политик, депутат Ги Меттан, изучивший истоки русофобии в Европе, а также причины её нового витка в XXI веке.
В эксклюзивном интервью АиФ.ru он объясняет, почему Запад боится России, а также почему практически тысячелетняя война между ними не может прекратиться.Наталья Башлыкова, АиФ.ru: Господин Меттан, в своей книге и многочисленных интервью вы говорите, что Западу нужен враг у ворот и этим врагом будет Россия. Если война так предсказуема и неизбежна, то, на ваш взгляд, кто может выйти из неё победителем? И будет ли в этой войне победитель?
Ги Меттан: Да, действительно, я так говорил. Уже в течение трёх последних веков Западу нужен враг, но совершенно не обязательно, что такая ситуация приведёт к реальной войне. Это скорее метафорическое выражение, потому что война не обязательно предполагает военные действия. Это может быть и холодная война, которая однажды, несмотря на отсутствие оружия, наделала много потрясений. В то время Россия оказывалась то в лагере победителя, то среди побеждённых. Поэтому тяжело предсказать, как может сложиться ситуация сегодня. Объективно говоря, факты не на стороне России, которая сейчас находится в более слабом положении. Ведь если посмотреть военные расходы США, то их бюджет в 10 раз больше, чем военный бюджет России. Но в то же время не думаю, что Запад ищет сегодня реальной войны. Ему нужна Россия в качестве скорее некоего пугала, чтобы под этим страхом проводить свою собственную политику, которая направлена на защиту своих собственных интересов и собственного стремления управлять миром. Мы это, например, видели в Афганистане. Такой же пример мы видим в случае Украины, когда Запад всячески пытается выдать в качестве агрессора Россию, но в то же время проводит в жизнь свои собственные планы. И в таком ключе Запад действует уже около 1000 лет.
— На ваш взгляд, с чего всё началось, в чём причина нелюбви Запада к России? Насколько эта нелюбовь — собственный выбор европейских стран?
— Корни этой нелюбви уходят очень глубоко в историю. Как я для себя посчитал, начало можно найти в 800 году, во времена правления императора Карла Великого, основавшего свою собственную западную империю, отколовшись от единой империи с центром в Византии, где тогда находился центр цивилизации. А затем чуть позже, в 960 году, в X веке это привело к созданию Великой Римской империи германской нации, а чуть позже — к церковному расколу. Чтобы оправдать этот раскол общества, со стороны Запада началась кампания по идеологической подготовке того, чтобы переложить вину за этот раскол человечества на Восток.
— То есть это был раскол веры?
— Вся политическая жизнь того времени строилась на основе религии. Когда единая европейская империя раскололась, началось противостояние и конкуренция между двумя образовавшимися частями: с одной стороны — западной империей, а с другой стороны, упрощённо говоря, Грецией, греческим миром, центром которого была Византия. И так продолжалось до падения Константинополя в руки оттоманов в XV веке. В этот момент Россия стала наследницей — и культурной, и политической, и религиозной — Византии. И всё негативное, что говорили о греческом мире на Западе, автоматически перешло на Россию.
Для того чтобы оправдать раскол империи, была подготовлена религиозная почва. А в чём это выражалось? На Западе решили в одностороннем порядке изменить символ веры, добавив в Cимвол веры выражение «филеокве» (раньше все формулы, которые использовались в литургии, утверждались вселенскими соборами, то есть с участием восточных и западных епископов — патриархов), которое ставило Сына по отношению к Богу Отцу в сыновнее положение. То есть устанавливало в Святой Троице иерархию, что не было принято Вселенским собором и до сих пор не принято в православии. В православии все три компонента Троицы между собой равноправны.
Очень интересно отметить в данном случае, что деяния Вселенских соборов, в частности формула Символа веры, которая произносится на литургии, были выгравированы на серебряных скрижалях, которые хранились в Ватикане и были на всеобщем обозрении. Когда началась односторонняя и не получившая одобрения замена, эти скрижали убрали, чтобы запутать следы. Но восточная церковь не признала это и за это была названа «раскольничьей». Поэтому в западных странах раскольниками и схизматиками считают восточных христиан, то есть православных. И вот, чтобы оправдать себя и возложить вину на Восток, стала готовиться целая идеологическая система, которая была снабжена надуманными аргументами, используемыми Западом в отношении Востока до сих пор.
— Какие именно это аргументы?
— Их можно разделить на две группы. В основе одной — то, что Восток — недостаточно развитая, отсталая цивилизация, что там процветает деспотизм, нет демократии. Вторая группа надуманных аргументов обвинения строится на том, что якобы Восток стремится завоевать Запад, в то время как на деле именно Запад завоёвывал Восток. И вот эти две группы аргументов звучат уже тысячу лет. Но важно понять: вы задали мне вопрос о корнях этого явления, а я говорю о базе. Конечно, современная русофобия появилась не тысячу лет назад. Она зародилась во Франции при Людовике XV, но она зародилась не на пустом месте. В этот момент был изготовлен фальшивый, никогда не существовавший документ «Завещание Петра Первого». В нём якобы было написано, что Пётр своим потомкам — наследникам на российском троне — завещал завоевать Европу. Это было очень грамотно использовано для разжигания ненависти к России в Европе, в антироссийской пропаганде.
— Как вы объясните сегодняшнее противостояние России и Запада? Сегодняшний виток этого противостояния, санкционную борьбу... К чему всё это может привести?
— Своей книгой я как раз хотел объяснить, что нынешнее усиление напряжённости не возникло из ниоткуда. Этот субстрат был подготовлен много веков назад. В своей книге, чтобы объяснить, что почва существовала задолго до этого, а также что это не решение одной страны, я привожу в пример четыре вида русофобии, которые существовали в четырёх разных странах. Это Франция начиная с конца XVIII века. Это Великобритания начиная с конца XIX века. Немецкая русофобия, которая зародилась в начале XX века и достигла своего апогея во время двух войн, и русофобия США, которая совершенно точно появилась в 1945 году по окончании Второй мировой войны. И вот, имея у себя под ногами такую благодатную почву, русофобия активизируется в зависимости от текущей политической ситуации.
Почему именно в начале XXI века мы видим новую волну, возрождение этой русофобии с невероятной силой? У меня есть два объяснения этому явлению. Первое объяснение — то, что Россия, вопреки ожиданиям США, не исчезла, не развалилась, а в начале XXI века вновь стала возрождаться, набирать силу и играть важную роль на международной арене. Это, естественно, не входило в планы США. Второе объяснение — что мы сейчас живём в век глобализации, это определённая стадия капитализма, который сам по себе является тоталитарной идеологией, режимом, который не терпит никакого сопротивления. В последние 20 лет все усилия Запада направлены именно на подавление независимых стран. Между тем Россия не соглашается безоговорочно и без сопротивления принять такие правила игры. А с другой стороны, Россия тоже претендует на самостоятельную роль в мировых делах. И вот эти два качества, которые начали проявляться у России в последнее время, очень мешают США осуществлять роль самопровозглашённого глобального лидера.
Хотя, как мы знаем, не только Россия не согласна с таким подходом и оказывает ему сопротивление. В каждой ситуации есть своя специфика. Например, не согласны были с глобализацией такие разные страны, как Афганистан, Ливия, Ирак. Они тоже не хотели безоговорочно подчиняться такому диктату. В последнее время мы видим, как события развиваются в Бразилии и Венесуэле. Эти страны тоже хотят самостоятельно выбирать свой путь, а не подчиняться выбору других.
Но у России такая особенная ситуация — это огромная страна, богатая ресурсами, и сломить её, как произошло с Ираком или Ливией, просто невозможно. Россия — слишком мощное и богатое для этого государство. Именно поэтому Запад не стремится к прямой конфронтации, потому что она может просто привести к исчезновению всего человечества с планеты. То есть Россию нельзя так бомбить, как это делали США со странами Ближнего Востока. И, кстати, такая же ситуация с Китаем, который также является слишком мощным государством, чтобы его политический режим можно было легко сломить или изменить, как это произошло в Аргентине. Также нечто подобное мы видим в случае с Кубой, где Запад убедился, что санкции не работают, а теперь пытается наладить якобы дружеские отношения.
— Несмотря на это давление со стороны Запада, мы видим, что сейчас парламенты некоторых стран активно высказываются против санкционной политики в отношении России. На ваш взгляд, придёт ли Европа в ближайшем будущем к отказу от санкций против России, когда это может случиться? Ведь они ей объективно невыгодны...
— Решение Национального собрания — нижней палаты парламента Франции — это символический жест, не имеющий практически никакого значения. Правительство Франции не обязано принимать в расчёт итоги этого голосования. То есть это даже на уровне Франции не обязательно, а что касается Европейского союза, то я тут вообще очень пессимистично настроен. Думаю, что санкции в отношении России будут применяться как можно дольше. Как я уже сказал, Европе просто нужен «враг у ворот»: здесь эффективность, неэффективность или контрпродуктивность санкций не имеет в общем никакого значения...
И второй очень интересный момент. Посмотрите на роль Германии, которая сейчас становится лидером в Европейском союзе. Для того чтобы ей сохранить это лидерство, ей нужна поддержка как можно большего количества стран. И эту поддержку очень легко получить у прибалтийских стран, Швеции, Польши, Румынии... Если будет использоваться антироссийская риторика. То есть Россия нужна Германии в качестве врага, чтобы у неё была поддержка других стран для решения проблем ЕС, проблем, которые к России вообще никакого отношения не имеют. В частности, Германия хочет снизить расходы из государственных бюджетов, с чем не согласны южные страны, то есть тут российская карта используется исключительно для интересов ЕС и не имеет к России вообще никакого отношения. Именно карта!
Германия, правда, не одинока в поддержке санкций. Её союзник — Великобритания. А ещё один серьёзный союзник — США. Все они очень заинтересованы в том, чтобы внутри ЕС имелись противоречия. Эти три силы образуют очень могущественную мощную коалицию.
— Но как же экономические убытки, которые несут страны ЕС? Они же громадны...
— Действительно, санкции наносят серьёзный экономический ущерб, но они не перевешивают политическую выгоду странам-локомотивам этих санкций. Это опять-таки Германия, Великобритания, США. Кстати, именно благодаря этим санкциям, Германия получает поддержку на проведение собственной экономической политики, которая заключается в снижении социальных расходов в других странах. Это отражается на политике в области экспорта Германии, которая, конечно, страдает от санкций, но получает несопоставимо больше прибыли. Так что всё это будет ещё продолжаться. А страны, которые наиболее страдают от санкции, — Италия и Франция — недостаточно сильны, чтобы организовать группу стран, несогласных с санкциями. Они не могут ничего противопоставить Германии, чтобы изменить эту ситуацию. Во всяком случае, так принято считать.
— Какова, на ваш взгляд, перспектива этого санкционного противостояния? Это 10, 20 лет? Что будет дальше — новый виток холодной войны?
— Думаю, что такая ситуация будет долго продолжаться. Единственный выход для России из этой ситуации — если она станет могущественным в экономическом смысле государством и не будет зависеть от Запада. Интересно сравнить эту ситуацию со снятием санкций с Кубы и Ирана. США почувствовали, что эти санкции не чувствительны для этих стран, в то время как на Россию санкции всё ещё оказывают влияние и будут оказывать до тех пор, пока у неё не появится сильная экономика. Ведь эффективность санкций оценивается по критерию: влияют ли они на состояние экономики. Сейчас они объективно влияют, потому что Россия слишком зависит от Запада из-за структуры своей экономики, которая очень сильно завязана на экспорт энергоресурсов. Поэтому важно, чтобы Россия сокращала свою зависимость от экспорта газа и нефти, а этого можно достичь, только если развивать малый и средний бизнес, сельское хозяйство, а также если процентная ставка на кредиты будет как можно меньше, чтобы поощрять развитие бизнеса. В этом случае структура экономики изменится и будет меньше зависть от энергоресурсов. Иначе говоря, будущее России зависит от модернизации её экономики и её диверсификации как в производстве, так и в клиентской базе.
Сейчас Россия зациклена на Германии как рынке сбыта энергоресурсов, но это неправильно. Нужно стремиться, чтобы покупателей было как можно больше. Когда это случится, вы увидите, что, как по мановению волшебной палочки, санкции сами собой отпадут, потому что станут бесполезны. Чем больше Запад будет верить, что Россия в своём будущем зависит от него, тем больше они будут этим пользоваться.
— Появились ли бы санкции, если бы не было Украины?
— Конечно, Украина — это только предлог. Но это предлог, который не появился сам по себе. Этот предлог тщательно готовился: сначала была «оранжевая революция» в 2004–2005 году, затем, как мы знаем со слов помощника госсекретаря США Виктории Нуланд, американцы потратили на смену режима в Киеве 5 миллиардов долларов. То есть была создана подходящая ситуация, и ей воспользовались для организации санкционного давления. Я вам напоминаю, что ещё 20 лет назад появилась книга Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска», которая стала очень обширной программой действий, уже частично выполненной. В первой её части говорится о расколе между Россией и Украиной. Во второй — о расколе на три части самой России. Вторая часть плана не осуществлена, но в общем и целом он продолжает действовать, работа по его реализации ведётся.
Причём Бжезинский не изобрёл ничего нового. Когда только зародилась наука геополитика в 20–30 годах, уже тогда высказывалось мнение о том, что Западу нужно сдерживать Россию. Также звучали идеи по поводу Украины, но сейчас они стали приобретать реальные очертания. Поэтому очень важно отметить, что, когда СССР развалился, вместо того чтобы стать реальными союзниками, Запад повёл против России политику сдерживания, которая точно не совпадает с договорённостями между Михаилом Горбачёвым и Западом.
То есть вы мне задали вопрос о плане Запада, который рассчитан на 10-летия... Он продолжает выполняться по принципу застёгивания ремня: шаг за шагом петля сужается таким образом, чтобы нельзя было вернуться обратно. Причём под эту политику удушения несогласных с Западом также даётся объяснение в том духе, что европейская цивилизация «более развитая», у неё есть демократия, права человека, этими ценностями просто необходимо делиться. И это всё делается для того, чтобы под этой вывеской продолжить душить всех, кто не устраивает. При этом постоянно идут разговоры о том, что есть всеобщие ценности — права человека, демократия и так далее, которые нужно защищать. И всё это делается для того, чтобы Запад шёл к своей цели, удушая всё, что ему мешает в осуществлении его планов. То есть постоянно Россия обвиняется во всевозможных нарушениях, потому что Россия является противником. При этом такая же критика никогда не высказывается в адрес союзников, например Саудовской Аравии, а также других стран Персидского залива. Хотя диктатуры, которые существуют в этих странах, вообще несопоставимы по уровню жесткости с теми упрёками, которые можно при всём желании выдумать к России. Всё потому, что страна, которая является союзником Запада, может позволить себе любые преступления.
— Как сегодня в Европе воспринимается украинский конфликт? Удалось ли пропаганде навязать точку зрения о том, что во всём виновата Россия?
— На сегодняшний день, к сожалению, удалось. Дело в том, что и на официальном правительственном уровне, и в подавляющем большинстве западных СМИ систематически повторяется одна и та же мысль: Россия неправа. Конечно, это имеет свои результаты. Но в то же время среди общественного мнения, простых людей действительно есть немалое число тех, кто не верит всем безоговорочным обвинениям. Они хотят если не знать, что происходит на самом деле, то хотя бы слышать альтернативную точку зрения.
Тут есть ещё одна особенность последнего времени. После войны в Сирии и терактов во Франции общественное мнение не может не замечать, что официальная точка зрения в отношении терроризма не выдерживает критики. То есть союзники Запада осуществляют наступление в Сирии, а теракты начинают происходить на территории самой Франции. В то время как Россия изначально осуждала проявление любого терроризма и сирийской войны. Это логичная позиция, и ей начинают интересоваться.
И ещё наблюдается такое изменение: люди всё больше отдают себе отчёт, что политика ЕС, которую сегодня проводит Германия, выгодна только самой Германии. При этом Германия чувствует себя комфортно, но в других государствах эта политика приводит к тому, что экономика этих стран находится в стагнации, застое. Европейцы это сильно чувствуют. То есть теоретически первые изменения общественного мнения в отношении России могут привести к тому, что и официальная позиция изменится. Я это допускаю, но боюсь, что для этого потребуется ещё очень много времени.
— В одном из своих интервью вы говорили, что Европа через образ войны создаёт свою идентичность. Но у европейских стран и так есть своя идентичность и культура. Готовы ли страны отказаться от своей природной идентичности ради искусственной?
— Нет, конечно, тот факт, что есть некий «враг у ворот», недостаточен для того, чтобы сформировать новую идентичность. Но тем не менее это привлекает ЕС, потому что в XX веке в Европе были две чудовищные войны между европейскими странами со своей идентичностью. Поэтому национальная идентичность для каждой страны Европейского союза — слишком опасная вещь. Поэтому появилось такое желание создать нечто общее с точки зрения идентичности, чтобы избежать конфликта внутри. Когда ЕС создавался, то страны-члены были согласны уступить какую-то часть своей независимости в обмен на то, что это поможет избежать серьёзного конфликта внутри Европы. Изначально ЕС строился как инструмент мира между европейскими странами. Но сейчас этот союз переориентировался и начал заниматься вещами, ему не свойственными, как, например, та же империалистическая и экспансионистская политика на Восток. Соответственно, первоначальная идея ЕС размылась, европейцы это видят. Поэтому нельзя сказать, что это сегодня удачная политика, в том числе по созданию единой идентичности. Общественное мнение чувствует если не обман, то сильное разочарование. Потому что ЕС превращается в малодемократическую, бюрократическую структуру, которая своим расширением показала отказ от первоначальных принципов.
— Презентация вашей книги с успехом прошла в России, но поймут ли её на Западе?
— Вы задаёте вопрос в будущем времени, но книга была сначала издана на Западе, именно во Франции, на французском языке. И уже можно подвести некоторые итоги, а не только делать предположения о том, найдёт ли она своего читателя. А итог такой: французское издание распродано в количестве 3000 экземпляров, что для такого огромного политического эссе в 500 страниц является очень хорошим результатом. На прошлой неделе вышел перевод на итальянском языке. Идёт работа над китайским переводом. Также есть идеи по другим языкам. Нам бы очень хотелось найти издателя в США и Германии, чтобы там тоже узнали о книге. И мы чувствуем, что это будет сделать гораздо тяжелее.
Свежие комментарии