Одним таким удивительным ребёнком был четырёхлетний Женя, который поразил меня, тогда старшеклассницу, своей учёностью.
Мы пришли к ним в гости, и мальчик, поздоровавшись, вежливо попросил:
– Не отвлекайте меня, я пишу диссертацию. Вчера только закончил автореферат.
Я захотела прочитать его работы. Он действительно писал – печатными буквами, но складно, с выводами. Текст перемежался рисунками: сердце в разрезе, выполненное цветными карандашами, и другие органы. Он проводил опыты, препарировал насекомых в «лаборатории», помещавшейся на столе. В поисках сердца вскрыл немало жуков. Сердца так и не нашёл, как и печени, одна прямая кишка – такой бедный внутренний мир. Его мама смеялась, слушая научные выводы сына. Смеялась будто легкомысленно, но на самом деле с гордостью. А сын посвящал свои научные труды ей, так и подписывал: «Маме от Жени».
Мама придумывала разные хитрости: бутерброду придавала вид геометрической фигуры, суп преподносила как «жидкость с секретом», просила обглодать куриную ножку и найти в ней сустав... Кроме еды она постоянно подкидывала сыну, как в топку, полезный уголь в виде книг, поездок, разговоров, тёплого дома и любви. И гордилась сыном, будто он был единственным не у неё, а у целого мира.
Но если бы Женька и оказался обычным мальчиком, одержимым машинками, она и этим гордилась бы. Вкладывалась бы в машинки. А так у них дома стоял микроскоп, висели полки с книгами, и журналов она выписывала столько, что они не помещались в почтовый ящик.
Мальчик давно вырос, стал учёным. И я выросла, и думаю, что мальчик был, несомненно, талантливым, но ещё и талантливой была его мать.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Свежие комментарии