23 января могло исполниться 75 лет легенде советского и российского баскетбола Сергею Белову. Его нет с нами чуть больше пяти лет, но память о нем жива. АиФ.ru рассказывает об интересных фактах биографии великого спортсмена.
«Не хочу никого пускать в свою жизнь»
Сергей Белов был крайне закрытым человеком для всех, кроме своих близких.
Он этого никогда не скрывал. Однажды известный американский баскетболист, а позднее комментатор Уолт Фрейзер написал в своей книге, что атакующие защитники в баскетболе обладают бесконечной уверенностью в себе. Сергей Александрович был как раз из таких.— Я полностью согласен с Уолтом, — рассказывал в 2007-м «Новым Известиям» Белов. — Никто из всей баскетбольной братии — тренеров, игроков и функционеров — не знает Белова-человека. Потому что я о себе ничего не рассказываю. Не хочу никого пускать в свою жизнь. Никогда. С кем я жил, с кем спал... Кому какое дело? Я до 30 лет вообще молчал... Я всегда был свободен внутри себя. И честен. Как по отношению к себе, так и к другим. Был честен со своими женами. Если чувствовал, что нет чего-то большего, чем прожитые годы и дети, вставал и уходил. Считаю, что лучше просто сказать: «Извини, между нами все кончено», чем гулять направо и налево, а жене говорить: «Я тебя люблю». Может быть, поэтому у меня сохранились прекрасные отношения со всеми моими женами. Ну... почти со всеми. По гороскопу я — Водолей. Должен верить в идеальные чувства, в любовь. И я верю. Если чувствую, что я обуза для кого-то, ухожу. Молча. Никогда ни с кем не выясняю отношений.
Господь создал меня таким.О ревности Александра Гомельского
Сергей Белов написал автобиографию «Движение вверх», по которой намного позже снимут фильм. В ней подробно рассказывается о взаимоотношениях с тренерами, партнерами и многими другими людьми, с которыми Белов пересекался во время и по окончании карьеры. Но есть человек, о котором можно было написать не отдельную главу, а целую книгу. Речь, конечно, об Александре Яковлевиче Гомельском, с которым у Сергея Александровича были непростые отношения. Вот лишь один эпизод.
— В 1971 году Александр Яковлевич был невыездным. Поэтому тогда на всех гостевых матчах ЦСКА в Кубке европейских чемпионов мне пришлось взять на себя функции играющего тренера. Мы не потерпели тогда ни одного поражения. Когда прилетели в Москву, и в «Шереметьево» я увидел глаза Гомельского, понял: мне тренером никогда не работать. О нашей победе не написала ни одна московская газета. В то время как вся Европа стояла на ушах. Александр Гомельский был феноменальным человеком. Меня всегда поражали его бесконечная преданность баскетболу и умение выйти сухим из воды. Он был очень сложным и парадоксальным. Болезненно воспринимал конкуренцию. Думаю, на нем не одна сломанная тренерская судьба. Да все это знают. Просто не говорят об этом вслух. В 1981 году я начал тренировать ЦСКА. В первый же сезон мы выиграли чемпионат и Кубок страны. А потом в «компетентных органах» появилась информация о том, что я, гордость Советского Союза, при первом же выезде за границу могу там остаться. Я тоже стал невыездным, и для меня все закончилось. То, что я мог бы остаться за границей, — полная чушь. Но кто-то «наверху» этому поверил.
О запрете работать тренером (1982 — 1988)
Белов стал невыездным на шесть лет. Он не бросил баскетбол, работая в основном с детьми и молодежными командами ЦСКА. Но душа требовала большего. Тот период он считал самым сложным в своей жизни.
— Мне полгода снились кошмары... Чуть не свихнулся от всего этого. Я нисколько не драматизирую. Это на самом деле было так. Но у меня был маленький сын. И я сказал себе: ради него выдержу все. Ходил на все игры. Выглаженный, чистый, бритый. Не пьяный. Находился среди тех, кто сделал это черное дело. По закону такие дела пересматривают через пять лет. И если человек за это время ничего не натворил, снимают запрет. Но мою папку забрал один генерал и сказал, что мне «свободы не видать». Я сначала рвал тельняшку на груди, пытался что-то доказать всем — начиная от ЦК КПСС и заканчивая тем же КГБ. Но потом сменились начальники в высоких кабинетах, а среди новых нашлись те, которые захотели мне помочь. Нашлись и люди, которые помогли выстроить путь к спасению и душевному равновесию.
«Все равно — картошка или икра»
Белов равнодушно относился к деньгам. Он жил одним днем, на который не требовались миллионы. Хотя в сезоне 2004/05 у него случился неприятный эпизод в «Урал-Грейте», где он работал сначала главным тренером, а затем вынужденно перешел на руководящую должность. Как оказалось, формальную. Он числился генеральным менеджером, но в жизни клуба не участвовал. К тому же ему должны были приличную сумму, которую Белов выбивал в судах.
— Кому-то нужно 18 миллиардов долларов, замки в Лондоне и семиэтажные яхты. А для меня деньги — это средство, чтобы прожить сегодняшний день. Мое игроцкое счастье было — забить нужный и сумасшедший по красоте мяч, выиграть Олимпиаду. Тренерское — обыграть ЦСКА. Отцовское — чтобы дети были здоровы. А мужское — чтобы рядом была любимая женщина. Для меня счастье в том, чтобы дело, которому я посвятил свою жизнь, приносило людям пользу и радость. А поел вкусно — ну какое это счастье? Мне по большому счету все равно, что есть — картошку с селедкой или икру. Если ты с утра до вечера работаешь, а команда не играет, то хоть завались этой икрой... Она меня что, спасет? Или бриллианты спасут? Главное — состояние души. Вдохновение — это тоже счастье. Знаете, что хотел сказать Малевич, когда писал свой «Черный квадрат»? Люди не понимают мироздание.
«Столичная мишура»
Удивительное дело, почти всю свою жизнь Сергей Белов жил в Москве. С 1967-й по 1980-й играл за ЦСКА, а затем до 1989-го там же работал. С 1994-го по 1998-й был главным тренером сборной России, офис тренерского штаба которой также находился в столице. При этом он однажды признался, что никогда не любил «столичную мишуру» и очень рад был обосноваться в Перми.
— Столичная мишура меня никогда не прельщала. Мне в Перми хорошо. Душа спокойна. Успеваю сделать много дел и побыть с семьей. Успеваю посмотреть на березу, сосну, елку, птичек послушать. Для кого-то это пустой звук. А я не могу без этого. Я сам из Сибири, из-под Томска. Отец был лесником, мать — преподавателем биологии. Я вырос на природе. А потом уехал оттуда со своим любимым баскетболом. Я хочу отдать свой долг главному делу своей жизни. Школу открыть, построить систему. Если уж Господь дал мне талант, я его должен использовать. Потому что время разбрасывать камни прошло. Пришло время их собирать.
Свежие комментарии