Режиссер Кирилл Серебренников работает над съемками фильма «Лето», речь в котором идет о знаменитых ленинградских рок-музыкантах. В центре сюжета — лидеры групп «Зоопарк» и «Кино» Майк Науменко и Виктор Цой.
Уже на стадии производства ленты с критикой на нее обрушились многие друзья и знакомые обоих (ныне покойных) музыкантов. Критиковалась в том числе и «любовная» линия, предполагающие некие романтические отношения между Цоем и супругой Майка. АиФ.ru поговорил с самой Натальей Науменко о том, как она расценивает ажиотаж вокруг этой истории, а также о том, что на самом деле связывало ее с Цоем и о том, каким был сам Майк.
Владимир Полупанов, «АиФ»: Наталья, могли бы Вы прокомментировать ситуацию с фильмом?
Наталья: А зачем? Не хочется уподобляться тем, кто Пастернака не читал, но осуждает. Подождем, посмотрим, вот тогда можно будет и поговорить предметно. То, что мне удалось увидеть на съемочной площадке — атмосфера, отношения актеров и режиссера — очень понравилось. Я Кириллу верю.
Да, мне было бы намного проще жить, если бы много лет назад не поддалась на уговоры старого нашего приятеля Александра Житинского: «Я пишу книгу о Цое, а никто не может толком рассказать о нем — не знаменитом, не плакатном, юном...». Мы договорились, что мой текст Александр будет использовать исключительно во вспомогательных целях. Поэтому и разоткровенничалась. Но Саша писал письма с просьбой оставить все, как есть, потому что герои выглядят благородно, и все такое прочее. Опять повелась. Вот теперь и расхлебываю...
- Майк ревновал вас к Цою?
- Не было поводов ревновать. Хотя он считал, что такие дружеские отношения намного опаснее, чем всё остальное. Не пойму, что вдруг вцепились в эту историю? Я к Вите очень хорошо отношусь, но не интересно мне быть его «одноклассницей» (условно говоря), которых, наверняка, уже набралось класса на три, подружкой, неизвестной любовью, известной любовью... В течение очень короткого времени у нас была, смею надеяться, нежная дружба. Поздравления с Днем Девочек и Днем Мальчиков (как в Японии, вместо 23 февраля и 8 Марта) и бесконечные разговоры (кто бы что не твердил о Цое-буке, Цое-молчуне). Глубокий человек, умница. Не слишком часто, но мог и веселиться, и рассмешить отменными шутками. А вся наша «любовная история» — детский сад. Слава Богу, можно вспоминать, не смущаясь, но с огромной нежностью.
- Вы были музой для своего мужа Майка Науменко?
- Нет. Все лучшие песни о женщинах написаны до моего появления в его жизни. «Сладкая N» — это собирательный образ, идеал, Вечная Женственность...Конечно, все понимала про лирического героя, но было немного обидно слушать «Отель под названием «Брак» или «Песню простого человека». А вдруг подумают, что про меня, жалеть будут бедного Майка... Майк моей глупости улыбался и обещал объявлять на концертах, что песня не про его жену, что его жена — совсем другая...
- А есть песни, которые он вам посвятил?
- Нет. Разве что однажды подарил рукописный текст одной песни, где была строчка: «Наталье с тем, чтоб не знать ее другой»...
- Вы всё время бедствовали в те времена?
- Мы тогда не считали, что бедствуем. Все жили, примерно, одинаково. Потом стало легче — хорошие авторские поступали. Тогда мы рухлядь на нормальную мебель поменяли. Это было событием.
-Кем был Майк для своих друзей?
- Для некоторых — учителем, для некоторых — понимающим другом, для кого-то — тем, с кем классно выпить и молча послушать хорошую музыку. Думаю, в какой-то мере, Майк был (как и Борис ) просветителем. Он великолепно знал английский, читал Rolling Stone, Melody Maker, Guitar player... Откуда брал — не знаю. Самое любопытное и интересное пересказывал гостям. От Майка можно было узнать, какая вышла пластинка, что стоит послушать. И переводил на слух. Вряд ли я (и не только я) стала бы слушать Лу Рида, если бы не знала, о чем его песни. И Боба Дилана, и Коэна он тоже представлял как больших поэтов. Вот бы за Нобелевку Дилана порадовался!..
- А каким он был отцом?
- Близких отношений с сыном у него не случилось. Думаю, Майк смог бы хорошим отцом для повзрослевшего уже мальчика. Помню, как радостно он учил нашего первоклассника выводить двойки из дневника. Или завести второй дневник. Я тогда спросила: «А от кого двойки будем скрывать?». Долго смеялись... Есть мужчины, которым не скучно возиться даже с новорожденным. Цой именно таким был. Я видела, как он своего Сашеньку купал — ловко бережно. Светился от счастья, наслаждался отцовством.
- А какие у Цоя и Майка были отношения? Они были друзьями?
- Нет, особой дружбы не было. Думаю, приятельские отношения... Какое-то время Майк для него был учителем. Цой говорил, что ему обязательно нужно знать мнение Майка о новой песне. В тот период он сильно комплексовал и был очень не уверен в себе. А Майку верил.
- Вы вынуждены были пойти работать в котельную, чтобы получить комнату в коммуналке на Боровой. Почему вы, а не муж занимался решением жилищного вопроса?
- Майк не хотел жить с родителями. И я не хотела. Выход один — стать дворником или кочегаром. Или сторожем. Майк стал сторожем, я — кочегаром. И работа сменная, и комнату дают. А дальше можно заниматься тем, что нравится. На работе — тоже. В моей маленькой газовой котельной хорошо читалось, и письма друзьям можно было писать, и английским заниматься. Майк в бытовке тоже песни писал. Там гостей было не в пример меньше, чем у нас дома...
-Вы говорили, что он был вам больше другом, нежели мужем?
-Я так сказала? Не очень корректно. .. Может быть, позже...Здорово же, когда и через несколько лет после свадьбы тем для разговоров хватает на всю ночь!.. Майк очень любил Петербург (кстати, никогда не называл его Ленинградом), и ему нравилось показывать красивые дворы, уголки симпатичные, набережные маленьких рек. В мае, когда расцветала сирень, мы с ним шли от нашего дома на Боровой до Марсова поля по набережной Фонтанки. На Марсовом у каждого куста дышали сиренью и возвращались по Невскому. Не торопясь. Заходили в кафе. За чашкой кофе или бокалом сухого разговаривали... И так каждый год...
-Никаких атрибутов звёздной жизни у вас не было?
- Не совсем поняла вопрос... Что Вы имеете в виду?
- Даже фотографий совместных у вас очень мало. Почему?
- Во-первых, у нас попросту не было фотоаппарата. Во-вторых, я ненавижу сниматься. Ну, если бы знали, что пригодится, если бы знали, что мальчики так быстро покинут нас... Конечно, очень жаль, что мало фотографий и киносъемок!.. Зато если по телевизору вдруг мелькал «Аквариум», «Секрет» или «Последний шанс», такая была радость! Наших показывают!
- Часто ли были гости в вашей коммуналке?
— Почти всегда. Телефон в коридоре появился не сразу, так что гости могли явиться с поезда и поздно вечером, и рано утром. Да и с телефоном легче не стало. Если человек едет из Калининграда, Челябинска или Владивостока, разве можно его не принять?.. Часто оставались ночевать. Некоторые и неделями жили. Ничего, справлялись.. Если гости не помещались в нашей комнате, парочку-другую забирали соседи. Прекрасная была коммуналка! Замечательные соседи! Гитарист «Зоопарка» Саша Храбунов это понял и женился на одной из соседок — нашей певунье Тасе..
- А много тогда выпивали?
— Думаю, да. Гости приносили и привозили. Цой пил мало, я вообще его не помню пьяным... Майк очень любил пиво. Какие напитки ему нравились — не знаю; выбор был убогим. Что принесут, то и наливали всем. Вообще, это больная тема...
- В последние годы жизни он вообще ничего не писал?
- Песни затормозились, сам он говорил о самоповторах, что теперь у него стихи лучше получаются... Я не врач, но сейчас мне кажется, что у него тогда начала развиваться депрессия...
- После вашего ухода от него он так и остался один?
— Наверное, просто не успел поменять жизнь. Мы развелись 15 августа 1991-го, а 27-го его не стало...
Свежие комментарии