«Если публичный человек занимается благотворительностью, он не должен об этом молчать», — считает Андрей Кириленко.
Яркая 20-летняя карьера для Кириленко закончилась перемещением на позицию президента Российской федерации баскетбола (РФБ). На старте чемпионата Европы среди женщин «АиФ» поговорил с ним о том, когда у баскетбола произойдёт «движение вверх», зачем сборной немецкий тренер и почему не сработался с собственной женой.
Дмитрий Гранцев, «АиФ»: Тяжело человеку, который столько лет играл в баскетбол, сидеть в кабинете?
Андрей Кириленко: Просто сидеть в кресле и подписывать бумаги я бы действительно не смог. Тут совсем другая работа. Иногда за день бывает 3–4 перелёта — один регион, другой, везде свои проблемы. Пожалел ли я когда-нибудь, что взялся за всё это? Нет. Хотя много неприятных моментов было в начале работы. Зато сейчас, спустя почти 4 года, я анализирую изменения и вижу, что наш баскетбол потихонечку стал двигаться в правильном направлении.
— Один из неприятных моментов — всплывший долг федерации в размере 220 млн руб. Удалось его погасить?
— Да, ещё пару лет назад. Но шлейф от деятельности предыдущего руководства до сих пор тянется — уж очень запущенная ситуация была. (Экс-президента РФБ Ю. Аникееву суд признал виновной в хищении средств организации на сумму 43 млн руб. и приговорил её к 4,5 года заключения. Аникеева сбежала из-под ареста, объявлена в розыск. — Ред.)
— Женская и мужская сборные, не отобравшиеся на Олимпиаду-2016 (впервые в истории России!), — ещё одно наследство, доставшееся от предшественников. Дно пройдено?
— На тот момент я только возглавил федерацию, и мне было дико, что Олимпиада проходит без России. Наша общая цель — такое не должно повториться. И потенциал команд позволяет это. Но давайте смотреть правде в глаза. Федерация может лишь обеспечить сборные всем необходимым, а поедем ли мы на Игры-2020, зависит сейчас только от игроков и тренеров.
Сколько у нас баскетболистов?
— К слову, про тренеров. Многие выступали против того, чтобы доверить женскую сборную немцу Олафу Ланге. Евгений Гомельский, например, говорил: «Приглашение иностранца — ошибка».
— Знаете, когда на этот пост приходил Александр Васин (тренировал до Ланге, в период 2015—2017 гг. — Ред.), я слышал от многих: «Васин — ошибка! Нужен иностранец!» Теперь иностранец — ошибка. Мы попробовали нашего тренера, к сожалению, результата не достигли. Сейчас пробуем вариант с Ланге. Так или иначе, но под его руководством команда вышла на чемпионат Европы. Дальше — время покажет. (На момент подписания номера результат 1/8 финала Россия — Италия ещё не был известен. — Ред.)
— Ещё одна обсуждаемая тема, связанная с иностранцами в нашем баскетболе, — возвращение жёсткого лимита на легионеров. Мнение Тимофея Мозгова: «Лимит приносил высокие результаты сборной. Зачем надо было от этого отказываться?» Вы придерживаетесь иной точки зрения?
— Я просто думаю, что мы слишком много уделяем внимания теме легионеров. Да, проблема есть. Но это не ключ к решению всех вопросов.
Смотреть на чужой опыт? Да, в Сербии, например, иностранцы фактически не играют. Зато в Испании никаких ограничений на легионеров нет. Я это к тому, что не надо оглядываться на кого-то. Надо исходить из того, что сами имеем, здесь первопричины всего. Смотрите, когда я пришёл в федерацию, мы посчитали, сколько российских баскетболистов у нас могут занять достойные места в 25 клубах (Единая лига ВТБ и Суперлига. — Ред.). Их оказалось всего человек 40! И вот представим, что мы вводим лимит — 1–2 легионера в команде. Тут же состоятельные ЦСКА, «Химки» скупят всех отечественных игроков... А другим клубам что делать? Дети там будут играть? Да, они наберутся определённого опыта, но никакой конкуренции между клубами не случится. Мы получим сумасшедший разрыв в очках между тем же ЦСКА и всеми остальными. Кто на это будет смотреть?
Конечно, нам всем хочется, чтобы на ключевых позициях выступали российские игроки, но я против того, чтобы искусственно выводить их на главные роли. Тут многое зависит от самих клубов. Они должны быть заинтересованы в том, чтобы регулярно поставлять свои молодые кадры, способные вытеснить иностранцев из состава.
— Ноги ведь растут из детского баскетбола. Вот что рассказывает олимпийский чемпион Иван Едешко: «После фильма "Движение вверх" люди стали отдавать своих детей на баскетбол, но из-за отсутствия инфраструктуры на местах не могут записаться в секции».
— Да, я объехал более 70 регионов страны, и везде инфраструктурный вопрос самый сложный. Всё упирается в финансы, всем нужны деньги! Но даже там, где деньги есть, часто возникает проблема с тем, чтобы найти тех, кто сделает всё в срок и добросовестно. И вот ещё, ответьте себе на вопрос: что важнее — баскетбольная арена или больница, детский сад? Понимаете, о чём я... Поэтому мы с нашим благотворительным фондом всегда стараемся найти на местах неравнодушных к баскетболу бизнесменов и привлечь их к работе. Государство государством, но наш баскетбол существует во многом благодаря таким вот энтузиастам.
Зачем жену уволил?
— Кстати, про «Движение вверх». Оказывается, ваш благотворительный фонд «Кириленко — детям!» помог приобрести квартиру в Санкт-Петербурге для семьи Владимира Кондрашина. Нормальные условия для вдовы легендарного тренера и его сына, который прикован к инвалидной коляске, — тоже забота энтузиастов?
— Я же не могу заставить Минспорт или власти Санкт-Петербурга помогать семье тренера. Но сразу скажу, это был не только наш фонд. Помогал и клуб «Зенит», многие делали частные пожертвования — например, баскетболист Антон Понкрашов.
— Вдова Кондрашина так и не смогла принять тот факт, что создатели фильма «лезли в личную жизнь, болезни, проблемы...».
— Очень печально, что стороны не смогли договориться, но я считаю, что «Движение вверх» — прекрасная картина, много сделавшая для нашего баскетбола. Евгения Вячеславовна, безусловно, имеет полное право на своё видение этой истории, она знала Кондрашина лучше всех... Но всё-таки это художественный фильм, и именно так надо к нему относиться.
— Вы по-прежнему считаете, что добро не надо делать в тишине, и публичные люди, занимающиеся благотворительностью, должны рассказывать об этом?
— Да. Тишина ограничивает круг тех, кого можно было бы привлечь к помощи. Публичные люди всё равно являются для кого-то примером. Из десяти человек, которые услышат того же Овечкина, семь не отреагируют или даже осудят, но трое последуют его примеру и помогут кому-нибудь. Я всегда говорю: есть возможность — дай! Речь необязательно о деньгах. Можно позаниматься с детьми, отремонтировать спортплощадку во дворе, сдать кровь... И вы знаете, по моим наблюдениям, людей, которые готовы отдавать, становится всё больше.
— Одно время в федерации работала ваша супруга, возглавляла отдел маркетинга. Потом она была уволена, а отдел расформирован. Не сработались с женой?
— Тут несколько причин (улыбается.) Во-первых, у нас четверо детей и ими надо заниматься. Во-вторых, большинству людей не нравится, когда начинают трудоустраивать родственников. И в-третьих, в нашем баскетболе сегодня нет такой огромной потребности в маркетинге. То есть пока нет такого удачного продукта, который можно красиво упаковать и прибыльно реализовать. Впрочем, надеюсь, такое положение вещей временно.
Свежие комментарии