100 лет назад, 19 января 1918 г. патриарх Московский и всея России Тихон опубликовал самый, пожалуй, известный документ, подписанный его именем. Настоящее название документа простое и пафосом не отягощённое: «Послание святейшего патриарха от 19 января». Тем не менее, он больше известен либо как «Проклятие коммунистам и их сочувствующим», либо как «Анафема Советской власти».
Кое-какие резоны для такой подмены понятий есть. Послание действительно пламенное, местами чрезвычайно резкое, а некоторые фрагменты и впрямь содержат те самые термины — «анафема» и «проклятие». Чаще прочих цитируют вот этот фрагмент:
«Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это дело поистине сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной, и страшному проклятию потомства в жизни настоящей земной.
Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите ещё имена христианские и хотя по рождению принадлежите к Церкви Православной.
Заклинаем и всех вас, верных чад Православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение».
Спору нет — слова страшные, грозные. Но их конкретный адресат в этом документе ни разу не назван по имени. Грубо говоря, послание патриарха действительно можно назвать анафемой. Вот только провозглашается она неким абстрактным «плохишам», которые творят «кровавые расправы».
Большевики в попутчиках
Очень соблазнительно увидеть в них именно большевиков. Можно даже сказать и больше — скорее всего, так оно и есть. Однако признание этого факта не отменяет одну любопытную деталь. Святейший патриарх, издав этот документ, попадал в уязвимое с точки зрения закона и совести положение. Дело в том, что ещё несколько месяцев назад Церковь и большевики были, конечно, не союзниками, но уж попутчиками — точно. Во всяком случае, церковные иерархи сумели извлечь из революционной ситуации 1917 г. и её развития едва ли не больше, чем Ленин и компания.
Дело в том, что после Февральской Революции стала реальностью давняя мечта Церкви — созыв Поместного Собора. Причём в послании Святейшего правительствующего Синода РПЦ совершенно спокойно и даже радостно объявлялось: «Происшедший у нас государственный переворот, в корне изменивший нашу общественную и государственную жизнь, обеспечил Церкви возможность и право свободного устроения. Заветная мечта русских православных людей теперь стала осуществимой, и созыв Поместного Собора в возможно ближайшее время сделался настоятельно необходимым».
Важнейшим делом этого Собора было решение вопроса о восстановлении патриаршества в России. Его обсуждение началось сразу же — в середине августа 1917 г. Шло оно хоть и бурно, но без каких-либо реальных результатов. До тех самых пор, пока не стало известно, что совершился «второй переворот» — Октябрьская революция.
И тогда Собор перешёл в форсированный режим. Быстро, можно сказать скоропостижно, всего лишь через три дня после того, как Ленин 25 октября издал свой «Декрет о мире», Собор прерывает все прения и принимает срочное решение о восстановлении патриаршества. Выборы главы РПЦ тоже проходят резко и ускоренно — из политической неопределённости необходимо было выжать всё возможное и тут же обратить себе на пользу. 5 ноября 1917 г., после того, как тайное голосование было завершено, состоялась жеребьёвка. Жребий указал на Тихона. На кандидата, который набрал голосов меньше, чем другие лидеры голосования.
Древние клятвы
Первое, что он сделал — вознёс молитву согласно протоколу, утверждённому Поместным Собором. В ней были слова: «Еще молимся о властех наших». Поскольку у власти тогда уже 10 дней находились большевики, получается неловкость. Выходит, что по факту Тихону принадлежит приоритет в богослужебном поминании Советской власти.
Имел ли он право возглашать ей анафему? Формально — да, имел. Как вполне законно, пусть и поспешно, избранный патриарх. Но если судить по совести, то снова получается некрасивая история.
Давным-давно, в 1613 году, когда на русский престол взошёл Михаил Фёдорович, первый царь из династии Романовых, была принесена Соборная клятва. «Вся Русская Земля» клялась новой династии в верности. Отныне и во веки веков. В частности, там присутствовала одна оговорка: «Если кто не захочет послушать сего Соборного Уложения и пойдёт против него, то таковой, будь он священник, воинского чину, или из простых, да будет извержен и от Церкви Божьей, и от Святых Тайн Христовых отлучён, месть да воспримет, и не будет на нём благословения отныне и до века. Да будет сие твёрдо и неразрушимо, и не изменится ни единая черта от сказанного здесь».
Эта клятва частично была нарушена Февральской Революцией. Николай II, последний представитель династии Романовых, был свержен. Через полгода её растоптали окончательно — Керенский провозгласил Россию республикой, отсекая тем самым от престола всех наследников Николая II.
Все эти действия поддерживала и благословляла Церковь. В том числе и Василий Беллавин, который давно уже носил монашеское имя Тихон, прекрасно разбирался в церковной и светской истории, отлично помнил как Соборную Клятву, так и то, чем грозит её нарушение. С этим знанием он вступил на патриарший престол.
Свежие комментарии