Перед Новым годом Юрий Газзаев сам, возможно, того не заметив, стал юбиляром: ровно пять лет работы с астраханским «Волгарем». А в середине января оставил свой пост, и у этого решения есть конкретные причины.
В 2016-м футбольная Астрахань имела шанс прописаться в премьер-лиге, но не сложилось: в «стыках» с «Анжи» свои шансы четвертая команда ФНЛ не использовала. В конце 2017-го «Волгарь» довольно неожиданно получил от местных властей «черную метку»...
Личная свобода выше статуса
Константин Столбовский, АиФ.ru: Как же так, Юрий Фарзунович? «Волгарь» ведь только-только начал приходить в себя...
Юрий Газзаев: Так сложилось, что почти всегда команды я получал такие, которые нужно реанимировать. В «КамАЗе» долги были в два раза больше бюджета, в Самаре — 85 миллионов, в Ярославле — 600, в Астрахани —130. Очень важно понять, как с этим якорем расстаться, как жить дальше. Но я себе часто говорю: «Юра, если бы в твоей жизни не было клубов-должников, ты, может быть, и не работал бы в футболе». Поэтому я своей судьбе искренне благодарен.
— Это разве задача главного тренера — разбираться с долгами?
— В том числе. Финансовая и спортивная составляющие очень тесно переплетены, и чтобы глубоко понимать футбол, тренер должен знать все о структуре клуба. В первую очередь, следует заниматься, конечно, тренировочным процессом, но нельзя ограничивать им круг своих интересов. Интересы нужно грамотно соизмерять, только и всего.
Это моя личная точка зрения, никому ее не навязываю. «Ни с кем не соревнуйся всего лишь ради пустых понтов, оставайся сам собой и делай свое дело честно — так, чтобы стало лучше, чем было до тебя» — это единственная задача, которую я перед собой ставлю. Другие вторичны, сиюминутны. Личная свобода и возможность говорить все, что думаешь, глядя людям прямо в глаза, выше статуса. Потому что ты зависишь исключительно от собственных взглядов и принципов, а в итоге у тебя всегда есть выбор.
— Тогда давайте возьмем шире и подумаем, пользуясь случаем, о судьбах русского футбола...
— А у меня никогда не получается говорить только об игре и результате. Наверное, это нормально: человек, неизлечимо болеющий футболом, только и делает, что ищет ответы на самые разные вопросы. Поэтому любой разговор вроде бы «по профилю» выходит за рамки отдельно взятого матча, команды или региона.
Если ты маленький — работаешь не на себя
— В последнее время наш футбол, особенно на нижних этажах, в основном не живет, а выживает. Вот вы, например, если не каждый год, то через год вынуждены начинать процесс строительства команды заново. Тяжело же...
— Нужно четко понимать одну вещь: работая в маленьком клубе, тренер приговорен трудиться над созданием новых команд. Если ты работаешь качественно, но команда у тебя не топовая — ты создаешь продукт не для себя: практически постоянно идет отток. Многие из тех, кто сегодня продолжает играть в «Волгаре», тоже востребованы на более высоком уровне.
— Уйдут вслед за вами?
— В Астрахани знаете, как было? Когда позвали пять лет назад, я оценил обстановку и говорю губернатору: «За год мы выйдем в первую лигу, на второй год в ней закрепимся, на третий — попадем в десятку, далее — в пятерку. И будем, если захотите, ставить новые задачи. Объявляя эти планы, я вручаю вам плеть, то есть инструмент обратного воздействия». «Хорошо, — отвечает. — Как только попадешь в десятку, я тебе сделаю бюджет, которого хватит для премьер-лиги». — «Значит, вы мне эту плеть возвращаете?»...
Ну что ж, дело делается: мы выходим без поражений в первый дивизион, на следующий год не просто закрепляемся в ФНЛ, а попадаем в семерку, следом — в переходные игры. И тут «наполню бюджет» превращается в «нужно оптимизировать расходы». Я одномоментно потерял 16 футболистов тогда! Остался без команды. Ушли практически все, кто играл и кто был в ближайшем резерве.
Стало быть, цикл повторяется: нужно было собрать новую команду, выстроить игру, сохранив при этом место в лиге, попасть в десятку — и планировать как минимум «стыки». Сохранились, в прошлом сезоне заняли 12-е место, а сейчас команда снова считается молодой и перспективной. 16 футболистов не имели опыта игры в первом дивизионе, семеро не сыграли в ФНЛ и 50 матчей — то есть 23 человека совсем без опыта или с малым опытом. Однако в зиму ушли на восьмом месте — и первая четверка рядом, и играли уже вполне симпатично. На мой взгляд, нынешний «Волгарь» по динамике развития опережает команду, которая в 2016-м зашла в «стыки»...
И вдруг история повторяется: мне объявляют, что хорошей команды в Астрахани, вероятно, больше не будет. Это очень печально. Но да — это и есть наша жизнь.
— Вас поставили перед фактом или обозначили варианты?
— Сказали, что нужно убрать всех, у кого зарплата выше 100 тысяч рублей в месяц. Таких нашлось 13 человек. В первой лиге условия и так не сильно сахарные, но у нас они даже на этом фоне скромные. Зарплатная ведомость в 2,5 раза легче, чем у той команды, которая когда-то вылетала во второй дивизион. Колоссальная разница!
Мне нарисовали задачу: уйти во вторую лигу и там спокойно работать, ориентируясь на местные кадры. Задача непростая, поскольку мы закончили первый отрезок далеко от зоны вылета. Мы к первой четверке были ближе.
— Еще раз, по буквам: перед «Волгарем» была поставлена задача вылететь во вторую лигу?
— Именно так.
Они — быстрые, мы — вязкие
— Ну что ж, это российский футбол в одном из своих воплощений. Бессмысленный и беспощадный. Какой, скажите, во всем этом смысл? Зрители на стадионы не ходят, рейтинги почти нулевые, результатов на международном уровне нет, материально в большинстве случаев не зажируешь... Зачем он нужен, такой футбол? И кому?
— Вопрос в целом правильный, но я бы поменял акценты. Посмотрите на футбол Италии, Испании, Англии, Германии: люди играют на таких же по размерам площадках, но совсем на других скоростях. Они всегда находят пространство — куда бежать, кому отдать, как открыться. А у нас футбол вязкий и медленный — с нами, кстати, поэтому играть непросто и, может быть, не так интересно.
Между тем скорость — это не только про динамику передвижения. Это — про мысль. Ну вот такая частность. Говоришь футболисту: ты неправильно располагаешься по отношению к мячу. Ты в момент приема стопу грамотно поставь — и сразу будешь на полном ходу, сразу есть решение: ты видишь расположение соперников и партнеров, можешь под мяч открываться и вовремя его получать. А располагаешься неправильно — соперник тебя давит, ты становишься маленький, ты все время под прессингом, в борьбе. Ты должен принять мяч, развернуться, оглядеться, сделать выбор — и только потом исполнить. Пять фаз! А так ты сразу стартуешь с пятой.
— То, о чем вы говорите, называется «школа». Разве это предмет обучения в команде мастеров?
— В Астрахани у меня играл Антон Григорьев — чемпион России, обладатель Кубка и Суперкубка, имеет некоторый опыт Лиги чемпионов. Я, говорит, динамовскую школу закончил, в ЦСКА играл, в «Алании» — почему я всего этого не знал? Так же намного легче...
Если игрок не фальшивит, его нельзя ругать
— В конце прошлого года вы в качестве главного тренера свозили сборную ФНЛ в Италию и сыграли со сборной Серии В вничью — 2:2. Встретились, так сказать, лицом к лицу с теми, кто, по вашим словам, «умеет находить пространство». Можно нас с ними сравнивать?
— Исходный материал у нас, уверен, неплохой, ибо русский человек талантлив во всем. В том числе и в футболе. Наш футболист, кто бы что ни говорил, одарен физически, хорошо интеллектуально развит, обладает потенциалом развития, восприимчив и дисциплинирован, хотя все эти качества, конечно же, можно и — нужно! — формировать бесконечно. Но результаты заставляют грустить, а это значит, что где-то у нас пробел.
— Где же? Кому как не профессиональному тренеру знать ответ?
— Мне кажется, мы движемся в фарватере мировых тенденций, то есть немножко отстаем. Принимая современные методики, мы давно не питаем процесс развития игры своими идеями. Это как в любой науке — ну, например, в математике: можно выучить основные формулы, решить трудные уравнения, узнав попутно, кто решил их раньше тебя, но при этом ничего нового не открыть. Тебя назовут хорошим математиком, но никогда — ученым. Вот так и мы: изучили вдоль и поперек голландское направление, испанское, итальянское, но понять, что сами должны сделать для того, чтобы наш футбол получил ускорение, пока не можем.
Возвращаясь к матчу с итальянцами. Президент ФНЛ Игорь Ефремов говорит: впервые за всю историю этих встреч мы доминировали, два забили, а еще сколько моментов упустили! Это как раз подтверждение того, о чем уже говорил: как материал мы ни в чем не уступаем, содержание игры — на сопоставимом уровне, пропасти нет, да и не было никогда. Но при этом они такие, знаете, расслабленные, раскрепощенные, уверенные в себе, тогда как наши — тоже хорошие парни, толковые, умелые, — всегда зажатые отчего-то. Говоришь им: ребята, за ошибки здесь никто никого убивать не станет, тренеры — с вами, мы не враги, мы команда. Такие вот вещи приходится втолковывать.
Вообще футболистов, если они преданы футболу, нельзя угнетать. Если игрок не фальшивит, а всего лишь ошибся — ну разве можно его за это ругать? Наоборот: надо поддержать и поправить. Только тогда футболист начинает с тренером сотрудничать, а тренер, в свою очередь, получает право с него спрашивать и становится союзником. Мы же их долбим с самого детства, а потом требуем, чтобы они мяча не боялись. Они без крыльев, а мы хотим, чтобы они летали...
Футбол как спектакль
— Хороший футбол часто называют «спектаклем». Вам нравится это сравнение?
— Так и есть: футбол — спектакль. И это не просто вольная метафора, здесь тонкие параллели, глубокий смысл. Ведь всякий спектакль, как и футбольный матч, не играется сразу, с листа. Это невозможно. Сначала актерам раздаются роли, их хорошо, назубок учат, потом монологи встраиваться в диалоги, диалоги — в сцены, сцены — в действия, действия — в акты, и так далее... После тысячи репетиций обязателен прогон, то есть генеральный смотр, — и только потом назначается премьера. Спектакль играется раз в неделю, а все остальное время занимает черновая работа. В итоге тысячи раз сыгранные на репетициях сценки, собранные в спектакль, заставляют публику плакать и смеяться.
Хотите еще одну параллель? Все знают, что итальянцы умеют лучше нас делать мебель, — она качественнее, красивее, она и ценится выше. А если в корень посмотреть — в Италии что, деревья лучше? Нет, в Италии просто лучше научились понимать, как с деревом работать. Нельзя везти на фабрику слишком молодой или слишком старый ствол; нельзя начинать работу с сырым материалом — если его хорошенько не просушить, детали «поведет»; нельзя начинать работу, не имея представления о дизайне будущего гарнитура. Если не придать готовому изделию нужный цвет, оно не будет иметь вида. Мебель, кроме того, надо правильно расставить: на кухне не должно быть кроватей, а в спальне не место обеденному столу...
Все эти процессы очень тесно между собой связаны, и это фундаментальная зависимость: стоит пренебречь хотя бы одной составляющей — нужного качества ты не получишь. В Италии — можно взять и любую другую хорошо развитую в футбольном плане страну — эти процессы поставлены на поток и отлажены до мельчайших деталей. У нас же целостность процесса иллюзорна. Поэтому они убегают, а мы догоняем...
Свежие комментарии